Живи, страна!

В последнее время вокруг пенсионной системы ведутся ожесточенные дебаты и ходят нехорошие слухи.

То накопительную часть пенсий хотят явочным порядком передать частным компаниям и банкам, то вовсе ликвидировать как класс, пустив уже накопленные деньги на выплаты нынешним старикам.

Последний вариант возник в ве­домстве Зурабова, что подняло не только в прессе, но и в парламенте серьезный шум: от Зурабова добра не жди.И вот все вроде бы вздохнули с облегчением. В Бюджетном послании, которое Минфин внес в парламент, написано: накопительную систему не трогать, дефицит Пенсионного фонда финансировать из государственного бюджета.

Первым делом нужно понять, чего это ради Минздравсоцразвития вдруг объявило о готовности отнять у насе­ления пенсионные накопления, да еще накануне выборов?Официальная версия: растущий дефицит бюджета ПФР. Мол, старики обходятся государству все дороже, и в этой ситуации не с руки заботиться о будущих поколениях, пестуя накопи­тельную систему.Нынешних бы прокормить…

Значит, главная беда - это дефи­цит, то есть превышение расходов над доходами?

Доходная статья у ПФР в принципе одна - это часть единого социального налога (ЕСН), который платят за своих наемных рабочих все работодатели.

Львиную долю расходов фонда составляют собственно выплаты ны­нешним пенсионерам. Но при этом у фонда, как у любой автономной орга­низации, есть и траты, не связанные с тем, что пенсионер получает на руки.

Особенно фонд любит поиздер­жаться накапитальноестроительство. Впрочем, сам факт существования де­фицита ПФР кажется удивительным на фоне общего финансового благоде­нствия.

У нас ведь все растет! И профицит федерального бюджета, и Стабфонд, и золотовалютные резервы. Почему же не хватает денег на пенсионеров?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вернуться в 2002 - 2003 годы, когда впервые после «черного» 1998-го у фонда возник дефицит.
Что же произошло? Дефолт? Рево­люция? Гуманитарная катастрофа?
Нет, всего лишь пенсионная ре­форма и выборы.

Именно в 2003 году заработала в полную силу накопительная система, и часть отчислений по ЕСН, которые раньше шли на выплату пенсий, стала переводиться на «персональные лице­вые счета граждан».

Теоретически.

На практике они в подавляющем случае попадали в управление Внешэко­номбанка, который вкладывал их в го­сударственные долговые обязательства.

Внушительная часть была дана взай­мы государству!
Государство на эти деньги несколь­ко раз проиндексировало зарплаты бюджетникам.

Надо было. Выборы были на носу.
Пенсионерам, кстати, тоже тогда перепало. Планировалось повышение пенсий на 7,4%, а президент принял решение об их повышении на 8%.

При этом никаких дополнитель­ных источников финансирования ПФР никто не придумывал. Можно сказать, Пенсионный фонд оплатил предвыборную кампанию партии власти. Вот и все.

В этом году - та же история. Дефи­цит «взрывается» и безмерно пухнет по сравнению с прошлым годом, отно­сительно благополучным. Это логич­но: маячат очередные выборы.
Лучше других чиновников эту ситуацию, пожалуй, понимает глава ПФР Геннадий Батанов. На недавней конференции в Женеве он заявил, что дефицит бюджета ПФР существовал всегда, поэтому резких телодвижений делать не стоит.

Дескать, фонд работает без пере­боев, расширяет региональную сеть, улучшает собственную инфраструкту­ру. А дефицит - проблема, требующая чисто технического решения.
К примеру, надо всего лишь зако­нодательно закрепить тот факт, что дефицит ПФР финансируется из гос­бюджета.
Именно этот вариант, напомним, фигурирует в Бюджетном послании Минфина.

Учитывая свойство нынешнего де­путатского корпуса соглашаться с пра­вительством по всем вопросам, можно с уверенностью предположить, что пенсионные накопления останутся у государственного Внешэкономбанка, ПФР продолжит жить на широкую ногу, а дефицит - расти.

Посмотрите, каково соотношение дефицита ПФР с его тратами на собствен­ное содержание. Только в текущем году ПФР потратил на свой аппарат более 44 млрд. рублей! Общефедеральная структура - Минздрав России - потратил на самое себя в два раза меньше, нежели «бедный» Пенсионный фонд.